Главная страница 
 Гостевая книга 
 Обратная связь 
 Поиск по сайту 
 Друзья сайта 
   
 

 
   
   
   
 Волшебные сказки 
 Сказки о животных 
 Бытовые сказки  
 Сатирические сказки 
 Сказки о батырах 
 Сказки об Алдаре-Косе 
 Сказки о Жиренше 
 Сказки о Ходже Насыре 
   
   
 Камбар батыр 
 Ер-Таргын 
 Кыз-Жибек 
 Плач Кыз-Жибек 
 Кобланды-батыр 
 Алпамыс батыр 
 Кобланды Батыр 
   
   
 Легенды о животных 
 Легенды о батырах 
 Легенды о родной земле 
 Легенды о мудрецах 
 Легенды о народах 
   
   
 Народные обычаи 
 Свадебные обряды 
 Обряды воспитания 
 Бытовые обряды 
 Промысловые обряды 
 Религиозные обряды 
 Похоронные обряды 
   
   
 Казахские поговорки 
 Казахские пословицы 
 Казахские народные игры 
 Народные загадки 
 Народное искусство 
 Мужские казахские имена 
 Женские казахские имена 
 Казахские музыкальные инструменты 
   
 

 
   
 
  
 
   
 

Дорогой чести

 

Мое сердце трепещет, будто зайчонок, в страхе мчащийся из лесу!—запричитала она в свою очередь.— Послушай меня теперь, старый Тохтарбай! Если бы слезы успокаивали душу, то давно бы отлегло от сердца — слез мы с тобой пролили целое море. Возьми себя в руки, мой несчастный Тохтарбай! Не жалуйся на судьбу так безутешно и горько, будто мы никогда не знали радостных дней! Мир непостоянен, изменчива жизнь. Когда наш единственный сын жил в Караспане, мой мир был беспределен, и ступала я по земле в золотых кебисах. Но не все еще потеряно...
Ты видишь, старик, как странно веет ветром со стороны священной Кубылы? Это напоминает мне дуновение райского ветра. Не родился ли этот благодатный ветер от вихревого бега Тайбурыла? Посмотри, на небе плывут четыре тучки! Не те ли самые это священные тучки, которые нашему сыну подарил отец Корткаслу? О, создатель, сколько сегодня добрых примет! Мне кажется, все это неспроста! У меня дергается правая бровь — тоже к радости! О, небо, что это со мной творится сегодня?— задвигалась старуха, ощупывая себя.— И губы мои горят, как будто бы к поцелую! Может быть, я поцелую своего единственного сыночка? И плечи мои ходят, будто торопятся, ждутне дождутся, когда на них накинут кунью шубу! Присмотрись ко мне повнимательнее, старик! Меня охватило нетерпение, будто бы грядет чтото хорошее, чудотворное. О, великий создатель, неужели я увижу своего единственного сына?—старая Аналык в волнении привстала на колени.— Неужели он обрушит небо Алшагыра на его голову и освободит несчастную Корткаслу? Неужто он накинется с грозным кличем на врагов и погонит их перед собой? Посмотри, старик, мои руки тянутся, будто бы для объятий!
Аналык то плакала, то смеялась, делясь со старым Тохтарбаем своими догадками и вглядываясь в плывущие в высоком небе четыре тучки: слабые, слезящиеся глаза ее теряли и снова находили темные клубья. Неожиданно из дырявой прокопченной кибитки выскочила Карлыгаш и бросилась к матери:
— Мама, родная, я видела необычный сон! У меня вроде бы зазубрилась секира. Тогда я взяла брусок, поточила секиру, и лезвие снова засверкало, стало острым.— Она обернулась к Корткаслу, подошедшей к ним, и, радостно улыбаясь, продолжала свой рассказ.— Говорят, сироте снится хлеб. Так и я... Мне приснился любимый брат Кобланды. Он, оказывается, один взял город Сырлыкала. Затем к нему, когда брат находился в горах Каскырлы, приехал Караманбатыр, и они вдвоем направились к Кырлыкала. Брат перелетел на коне через рвы, одолел Казана, обратил его войско в бегство, освободил народ от рабства и вышел в обратный путь с богатой добычей. По дороге батыры встретили несметное множество лошадей, принадлежащих могучему хану Кобикти, попытались угнать их. Но от них сбежал сивый тулпар Тарлан, любимый конь хана, дал знать своему хозяину. И хану Кобикти удалось связать брата, когда тот крепко спал.
Моя тезка — красавица Карлыга освободила брата, но следом за ним теперь уже на тулпаре Кокбести снова прискакал хан Кобикти. На этот раз брат убил Кобикти! Если сон мой вещий, то брат сейчас находится за крепостными стенами города!
Корткаслу, внимательно слушавшая Карлыгаш, обняла и стала целовать золовку в щеки:
— Ах, моя красавица, как ты обрадовала меня!—воскликнула она.— Совсем недавно я убивалась, считая, что стала добычей ненавистного врага, а сейчас воспряла духом! Ты спасла мне жизнь, мое солнышко! Думала, лучше утоплюсь в воде, нежели на тугыр, предназначенный для сокола, позволю сесть ворону! Теперь у меня нет мысли наложить на себя руки.— Корткаслу облегченно вздохнула.— Разве не сама я велела подковать золотыми подковами Тайбурыла, которого растила, как родного сына? Он должен домчать сюда моего повелителя, ни разу не споткнувшись в горах и не соскользнув на камнях. Должен домчать!
Чуткие уши Тайбурыла, стоявшего за крепостной стеной, уловили громкий вздох Корткаслу. Он встрепенулся, узнав движение родной души, вобрал в себя воздух и призывно заржал. Когда пронзительный голос Тайбурыла долетел до слуха Корткаслу, кровь прилила к ее лицу. Придерживая подол платья, она бросилась по лестнице на крышу дома. Долго приглядывалась она к окрестностям города, пока не увидела Кобланды: он сидел на лесной поляне и ел с кончика кинжала мясо дрофы, которое поджарил на костре.

Корткаслу вне себя от радости спрыгнула с крыши. Кровь заходила в ней горячими волнами: заиграла алым румянцем на щеках, блеснула в уголках черных глаз, смешалась с дыханием. Ее охватило нетерпение. Надо сейчас же встретиться с Кобланды! Но как это сделать? Делать нечего, она направилась к Алшагыру. Вошла к нему. Хан удивился необычному превращению красавицы, любви которой безуспешно домогался вот уже несколько дней. Обычно она мгновенно сжималась и становилась неприступной, как только на глаза ей показывался Алшагыр, напоминала змею, которая собралась в клубок и готова броситься на врага. Сейчас Корткаслу трудно было узнать. Хан Алшагыр заулыбался, суетливо забегал, когда Корткаслу, плавно ступая, будто пава, и нежно улыбаясь, подошла к хану, его объял жар, когда увидел рядом с собой горящие бездонные глаза красавицы — не глаза, а очи. Но в следующее мгновение взгляд Корткаслу стал холодным и  пронзительным, словно у сокола.


  Назад

2

Далее
 
 
 
© Ertegi.ru