Главная страница 
 Гостевая книга 
 Обратная связь 
 Поиск по сайту 
 Друзья сайта 
   
 

 
   
   
   
 Волшебные сказки 
 Сказки о животных 
 Бытовые сказки  
 Сатирические сказки 
 Сказки о батырах 
 Сказки об Алдаре-Косе 
 Сказки о Жиренше 
 Сказки о Ходже Насыре 
   
   
 Камбар батыр 
 Ер-Таргын 
 Кыз-Жибек 
 Плач Кыз-Жибек 
 Кобланды-батыр 
 Алпамыс батыр 
 Кобланды Батыр 
   
   
 Легенды о животных 
 Легенды о батырах 
 Легенды о родной земле 
 Легенды о мудрецах 
 Легенды о народах 
   
   
 Народные обычаи 
 Свадебные обряды 
 Обряды воспитания 
 Бытовые обряды 
 Промысловые обряды 
 Религиозные обряды 
 Похоронные обряды 
   
   
 Казахские поговорки 
 Казахские пословицы 
 Казахские народные игры 
 Народные загадки 
 Народное искусство 
 Мужские казахские имена 
 Женские казахские имена 
 Казахские музыкальные инструменты 
   
 

 
   
 
  
 
   
 

Дорогой чести

 

— Мой хан!—обратилась она к Алшагыру тоже холодным тоном, окончательно сбивая его с толку.— Даже ворованные украшения одевают на себя, а не прячут, не хоронят далеко от людских глаз. Ты захватил меня силой и держишь, словно пленницу. А ведь я росла, словно вольная рыба, плавающая в просторной воде. Как же ты хочешь понять мою красоту, держа меня взаперти? Красивое создание становится еще красивее, когда чувствует себя в своем привычном мире. Как же ты хочешь сохранить мою красоту, держа меня в клетке? Позволь мне, мой хан, выехать из города,— попросила Корткаслу Алшагыра с неожиданной обворожительной улыбкой.— Я хочу развеяться, подышать вольным воздухом.
Алшагыру понравилась откровенность Корткаслу; пусть говорила она холодным тоном, но, слава всевышнему, не стало всегдашней отчужденности. Действительно, ни к чему держать ее в узде, подумал хан Алшагыр. Женщина есть женщина. Пусть развеется, может, отойдет, станет покладистее, мягче. И, соглашаясь с доводами Корткаслу, хан благосклонно кивнул ей. Как только Корткаслу вышла из покоев, хан вызвал к себе двух преданных рабов и двух рабынь и строгонастрого приказал им глаз не спускать с пленницы, следить за каждым ее шагом.
Когда Корткаслу с полосатым мешком в руке вышла из ворот и направилась к лесу, следом за ней последовали и четверо подосланных рабов. Однако шли они за пленницей недолго, затеяли между собой игру, а вскоре и вовсе отстали.
Корткаслу шла, торопясь, но чем ближе подходила она к лесу, тем сильнее ею овладевало желание испытать Кобланды. Всетаки немало воды утекло с тех пор, как они расстались, и немало пришлось им пережить за это время. Она сложила мешок вчетверо, положила за пазуху и, изменив походку, ступая теперь тяжело, вошла в лес.
Услышав запах Корткаслу, взвился вверх Тайбурыл, привязанный к дереву, порвал чембур и, не обращая внимания на окрик Кобланды, понесся рысью навстречу любимой хозяйке. Корткаслу не смогла удержать слез, когда увидела Тайбурыла, спешащего к ней. Тулпар подбежал, понюхал руки любимой хозяйки и, подогнув передние ноги, трубно заржал.
Подошел Кобланды, и Корткаслу изогнулась в традиционном приветствии.
Здоров ли мой Кобланды, подобный льву?—приветствовала она Кобланды.— Ты был самым дорогим сокровищем моим в этом мире, но тулпар Тайбурыл подоспел ко мне раньше тебя. Земля иссыхается, когда ты покидаешь ее, и зеленеет с твоим возвращением. Вернулся ли живым-здоровым в родные края, мой повелитель? Пока тебя не было, я попала в невольничьи сети; ходила и в служанках, была и в наложницах, пока ты был далеко: немало довелось мне пережить, мой повелитель! Не по своей воле я разделила чистую супружескую постель с ненавистным врагом. Теперь я жду ребенка, и твоя воля, как поступить со мной.
Кобланды окинул отяжелевшую Корткаслу с ног до головы и горестно вздохнул. Колени его обмякли, и он остановился, сделав навстречу ей шаг другой. Опустились руки, протянутые для объятия.
Ушло, видать, мое время, Кортка,— произнес он глухим голосом.— Был бы я в родных местах, все бы случилось иначе. Кто не зарится на табун, оставленный без присмотра? Кто не норовит урвать себе лучшее и унизить достойного, видя, что он беззащитен? Мне нечего тебя винить, Кортка. Во всем виноват я сам. Но былое чувство не погасло, и ты для меня все равно останешься самой желанной и самой дорогой подругой жизни.
Корткаслу не выдержала, видя, какие муки испытывает Кобланды, вытащила из за пазухи полосатую мешковину и бросила ее прочь от себя. Увидев, что Корткаслу никакого ребенка не ждет, а попросту разыгрывала его, Кобланды рассмеялся от охватившего его счастья.
Милая Кортка! Вдалеке я только тем и жил, что постоянно вспоминал о тебе!— Кобланды порывисто обнял невесту за тонкую талию и поцеловал ее в сияющие глаза.— Не было у меня большей мечты, чем увидеть тебя, обнять, прижать к своей груди. Слава всевышнему, встретились друг с другом.
У обоих влюбленных на глазах показались слезы.
— Ты вела себя достойно своего высокого имени,— волнуясь, продолжал Кобланды.—Я глубоко удовлетворен твоим поведением и склоняю перед тобой свою голову. А теперь возвращайся в город, милая Кортка. Я сяду на Тайбурыла и возьму за горло Алшагыра! Передай мой привет соплеменникам, пригнанным в город, пусть сегодня ночью кипчаки забудут про сон. Времени у них достаточно, чтобы изготовить оружие и вооружиться понастоящему. Пусть соберутся на городской площади, как только услышат мой боевой клич. Тебе пора, милая Кортка, возвращайся в город. Как бы проклятый Алшагыр не принялся за моих бедных родителей, решив, что ты сбежала от него.
Корткаслу, легко и плавно ступая, зашагала в город. У низины следом за ней пристроились два здоровенных раба и две рабыни, подосланные Алшагыром следить за Корткаслу.
Слух о приезде Кобланды в короткое время распространился среди кипчаков: люди передавали его из уст в уста. Несмотря на то, что за ними следила ханская стража, обрадованные узники, поплевав на руки, принялись готовить оружие.
Отправив Корткаслу в город, Кобланды взлетел на коне на вершину ближайшего холма. Он с нетерпением ждал Карлыгу, которая обещала подъехать сегодня к середине дня. Точно в условленное время и точно там, где он сам проезжал вчера, добираясь к городу, показались клубы пыли. Через несколько мгновений на расстоянии полета стрелы от клубов пыли показался сивый Тарлан, мчащийся в стремительном беге. Одновременно с сиянием золотого шлема Карлыги, которое ударило Кобланды в глаза, до него донесся радостный, переливающийся серебром девичий голос. Сердце Кобланды чуть не выскочило из груди. Он выпрямился в седле и, не отдавая себе отчета, потер зудящиеся кулаки, будто готовился вступить в схватку с ханом Алшагыром. На миг рассеялась пыль, и Кобланды увидел знаменитого Кокбести, мчащегося на хвосте Тарлана. На нем скакал Караманбатыр. И стоило Кобланды узнать своего сверстника, как он начисто забыл все свои обиды, накопившиеся на друга. Ему показалось, что между ними не было никакой размолвки, и они никогда не расставались на дорогах нескончаемой войны. Он сбросил мизинцем с угла глаз непрошенную горячую слезинку, громко закричал, привественно махая рукой друзьям, скачущим теперь бок о бок, и увидел, что рядом с ними, рассекая тучи пыли, мчится третий всадник.
«Вот тебе и на!—подивился Кобланды, глядя на всадников.— Ну и Карлыга, молодцом! Я думал, буду мыкать одиночество, а она собрала со всех сторон света моих единомышленников и привела прямехонько ко мне!»
Кобланды почувствовал себя на седьмом небе от радости. Три всадника, несущиеся ему на подмогу, представились ему целым войском.
«Сидит в седле, словно влитой,—стал рассуждать Кобланды, приглядываясь к незнакомцу.— Кто же это? Уж не Оракбатыр ли? О нем кияты в последнее время не раз упоминали во время похода. Похоже, что это он скачет мне на помощь! Заговорила, видно, в нем кипчакская кровь!—обрадованно заключил Кобланды, вспоминая, что мать Орака — кипчачка, которую когдато выдали за киятского воина.— Как же можно оставаться в стороне, когда родину матери осквернил враг? Ах, Карлыга, что ты только не сделала ради меня?»
Тем временем все три батыра взлетели на холм и остановились возле Кобланды. Он поочередно обнял Карлыгу и Карамана, потом с улыбкой взглянул на молодого широкоплечего батыра, приветственно протянувшего ему руку.
Неужто судьба свела меня с Оракбатыром? Говорят, он не ведает жалости к врагам, а меч его разит без пощады!
— Ты не ошибся, Кобланды,— с достоинством ответил молодой воин.—Приветствую тебя, батыр!
— Приветствую и тебя, дорогой Орак! Признателен тебе, племянник, что отозвался на мой призыв!
Недавно только услышал о том, что на наши степи совершил набег хан Алшагыр, и готовился было идти за ним в погоню,— улыбаясь, стал объяснять Оракбатыр.— А тут прискакала Карлыга, велела идти с ней, вот и примчался к тебе. Веди нас теперь сам!
Полный радости, Кобланды снова заключил батыров в крепкие объятия.


  Назад

3

 
 
 
 
© Ertegi.ru