Главная страница 
 Гостевая книга 
 Обратная связь 
 Поиск по сайту 
 Друзья сайта 
   
 

 
   
   
   
 Волшебные сказки 
 Сказки о животных 
 Бытовые сказки  
 Сатирические сказки 
 Сказки о батырах 
 Сказки об Алдаре-Косе 
 Сказки о Жиренше 
 Сказки о Ходже Насыре 
   
   
 Камбар батыр 
 Ер-Таргын 
 Кыз-Жибек 
 Плач Кыз-Жибек 
 Кобланды-батыр 
 Алпамыс батыр 
 Кобланды Батыр 
   
   
 Легенды о животных 
 Легенды о батырах 
 Легенды о родной земле 
 Легенды о мудрецах 
 Легенды о народах 
   
   
 Народные обычаи 
 Свадебные обряды 
 Обряды воспитания 
 Бытовые обряды 
 Промысловые обряды 
 Религиозные обряды 
 Похоронные обряды 
   
   
 Казахские поговорки 
 Казахские пословицы 
 Казахские народные игры 
 Народные загадки 
 Народное искусство 
 Мужские казахские имена 
 Женские казахские имена 
 Казахские музыкальные инструменты 
   
 

 
   
 
  
 
   
 

Ер-Таргын: Часть IV

 

И бренное тело мое не омоет никто водой.
Разве может от ветра укрыть голый куст?
Разве мужу есть польза от недостойной родни?
Разве сможет лачуга сырая с разбитым порогом и ветхою крышей укрыть от дождя?
Разве сможет опорой народ смельчаку послужить, если ханы в народе лишь сеют раздор?
Вяз раскидистый с кроной широкой — только он от ненастья укроет.
А от града в весеннюю ночь только каменный дом нас спасет.
Нет пристанища в журте, что смутой разрознен. Люди будут смотреть, как ты упадешь, отбиваясь один от врагов. Даже если подковою лунной подобьешь ты им каблуки — ни один не пойдет за тобой, ни один не ступит на лед. Каждый думает лишь о себе, как бы душу свою уберечь.
А ведь был я тулпаром бесстрашным и гордым, я смерть презирал и бросался с обрывов высоких, лишь бы только врагам пресечь к отступлению путь.
А ведь я аргамаком был смелым, что решался по гладкому льду на застывшей реке проскакать, не боясь оскользнуться!
О сколько, сколько мечтаний моих не сбылось!
Жизнь моя вдалеке от родного кочевья прошла, и все годы вблизи от меня только враг.
Так ради кого я лишения эти терпел?
...На устье широком великой реки, там, где с морем сливалась она, две твердыни стояли — Тана и Азов.
Шумный съехался сбор возле стен этих двух крепостей — богатырские игры народ захотел посмотреть.
На ристалище том Аксыбана-батыра, руки чьи из стали булатной, от седла оторвал я и бросил на землю... Но не те шестьдесят лошадей, что объявлены были как приз, волновали меня. Вышел я на борьбу, чтобы честь отстоять ногайлинского журта!
...Помню год, когда миром решались старинные распри. Мы тогда помирились с самим Булалаем.
Славный праздник был устроен в честь перемирия, самых лучших стрелков к состязанью призвали.
Первым лук натянул меткий Биток, что по правую руку сидел от Булалая. Он сумел поразить в заднюю ногу самку марала, что всего лишь на миг показалась в просвете деревьев. А когда наступил мой черед, я выцеживать начал самого вожака из маральего стада.
Две лопатки навылет прошила стрела и на целый карыс и суем впилась в каменный выступ горы. Балалаевых сорок джигитов не смогли ее вырвать из камня!
И не меч золотой, что назначили призом тому, кто в искусстве стрельбы всех затмит, был мне дорог — я славу народа родного возвысить старался!
...Плот из кедров могучих я надежно связал и на нем от истока до устья проплыл по реке нашей древней — от неверных очистил ее!
Я в поход собирался, кольчугу свою приторочив к седлу за собой и в товарищи выбрав сорок лучших джигитов, в любую минуту жизнь готовых отдать, если только того пожелает народ. С ними шел я по синему льду, в топях с ними я увязал, с ними, мучимый жаждой, влачился сквозь пыльные бури в песках непролазных. Но луга благодатные предков наших я сумел возвратить!
Сколько раз в шестимесячный путь вкруг Едиля я Тарлана-коня направлял! Чтобы только дедовы зимовки сохранить от набегов.
Ищет падали ворон черный! Ищет крови матерый волк! Муж же славный живет для народа!
Нет, не тучные стада, что калмыки под черным бунчуком взрастили, меня волновали, и не ради добычи военной я в поход снарядился. Не для хана очистил я берег Шагана, о сородичах думал — о старших и младших, о котлах наших черных, о светлых младенцах, что еще в колыбелях, думал я, собираясь в поход.
О несчастные ногайлы! Значит, разум покинул вас — если, все позабыв, вы как пьяные ринулись слепо на ристалище том Аксыбана-батыра, руки чьи из стали булатной, от седла оторвал я и бросил на землю... Но не те шестьдесят лошадей, что объявлены были как приз, волновали меня. Вышел я на борьбу, чтобы честь отстоять ногайлинского журта!
О несчастные ногайлы! Значит, разум покинул вас — если, все позабыв, вы как пьяные ринулись слепо навновь обретенный Шаган, а меня в тот же час позабыли! Недостойный — это тот, кто в минуту лихую руки не подаст, не посадит за собой на коня. Нет, пока я глаза не сомкну, буду помнить обиду! А ведь ради тебя одного, мой народ, шел я в бой — и за это ты мне отплатил! Я хребет свой сломал, защищая тебя,— и за это я брошен тобой, мой народ! Но не думай, что это пройдет тебе даром! Уваженьем героя ты не смог окружить, а поступкам его благодарность воздать. Кто же станет народ уважать, если в этом народе героев не ценят? Жизнь моя! Одни лишь скитанья...
Значит, духи ушли от меня?! И душа моя — малая мушка — готова отлететь? Значит, я уже встал на дорогу, по которой отправились в царство иное столько славных мужей! Пламя сердце сжигает мое, когда я прошлые дни вспоминаю.
Акжунус моя, черной сурьмой твои брови подведены, а ладони окрашены хною! Ханская дочь! Ты на ханских сынов не взглянула и супругом меня назвала. И склонил я главу пред тобою. Ты была моей гордостью и достояньем. Значит, так суждено — ты лишишься супруга, а крылья твои будут сломлены, и свет твоих глаз черный ветер загасит. Я б хотел, чтобы лани детеныш сам спустился к тебе и смертью своею спас тебя.
Конь благородный, Тарлан! Нет, пока ты был рядом, я не глядел на породистых скакунов, что беки держали под богатыми седлами. И когда в чистом поле ратный клич раздавался, когда аламаны садились в седло, я искал лишь тебя! В диком гуле открытого боя, в тумане набегов — лишь ты был силой и мощью моей. Нет, никто от погони твоей не ушел, и никто не сумел настигнуть тебя, когда сам ты летел от погони. Ты без дела зачах, мой скакун. Помнишь, в скольких боях мы с тобой побывали, и ни разу тебя не задела стрела, миновало копье. Неужели на этом аркане встретишь смерть без меня? Нет наследника у меня, что тебя напоит у реки. Так иди же к озерам, поросшим кугой. Пусть разверзнется твердь у тебя под копытом и забьет в этом месте ручей!
То, что я здесь лежу,— это позор моих сверстников. Может, голос мой скорбный достигнет крымских пределов, может, крымским батырам он тоску мою донесет? Разве только они мне помогут, в презренных трусов нет надежды уж никакой. Но достойные Крыма сыны, где они? Где вы, кто меня уважал, кто мой путь охранял в последнем походе — сын Карасая Кобен, сын Алшагыра Теген, сын Омара Себен, где же вы?


  Назад

2

 
 
 
 
© Ertegi.ru