| | — Лисонька, а лисонька, что это ты там жуешь? — спрашивает волк.
— Да вот,— отвечает лиса,— я так проголодалась, что вытаскиваю свои кишки и ем их.
— И тебе не больно? —удивился волк.
— Сначала было немножко больно, а теперь ни капельки,— говорит лиса.
Волк и пристал к ней:
— Лисонька, если ты говоришь правду, так вытащи, сделай милость, и мои кишки. Я ведь тоже очень проголодался.
А лиса только того и ждала: вытащила она из волка кишки, он и околел. Лиса содрала с него кожу, а мясо спрятала в скалах.
Проснувшись наутро, лев увидел подле себя лису. Лиса смотрела на него в упор и лукаво хихикала.
— Чему ты смеешься? — мрачно спросил лев.
— Храбрый лев, глядя на тебя, я вспомнила твоего отца. Это был могучий богатырь. Взгляни на эту высочайшую скалу. Он любил, взобравшись на ее вершину, прыгать в пропасть. Ты очень похож на своего отца, а силой, пожалуй, даже превосходишь его, но мне думается, что у тебя никогда не хватит духу прыгнуть в пропасть,— смиренно проговорила лиса.
— Ты плохо меня знаешь,— гордо молвил лев, и глаза его засверкали. В три прыжка он вскочил на скалу и остановился у самого ее края. Он заглянул в пропасть, и у него закружилась голова. А лиса смеется под скалой:
— Я же говорила, что ты не решишься.
— Ты плохо меня знаешь,— прорычал лев и ринулся вниз. Он упал на острые камни. Лежит лев, истекает кровью и не может пошевелиться.
Тогда, осторожно ступая по выступам скал, к нему спустилась лиса.
— Как ты себя чувствуешь, отважный лев?—спросила она.
— Мне очень плохо, умираю,— простонал лев. Убедившись, что льву больше не подняться с земли,
лиса подобралась к нему поближе и вонзила зубы в его тело.
— Прошу тебя об одном,— взмолился лев,— откуси прежде всего мой язык, чтобы я не мог кричать от боли.
— Не беспокойся, приятель,— смеясь сказала лиса,— всему свой черед — начну с хвоста, а кончу языком. Мяса верблюда, волка и льва лисе хватило почти на всю зиму. Но к весне у нее опять подтянуло живот. Наконец, как-то раз посчастливилось ей поймать старую перепелку. Лиса говорит ей:
— Если за себя отдашь своих птенцов, отпущу тебя на волю.
— Я согласна,— дрожа отвечала перепелка.— Мои птенцы прячутся в тех вон зарослях. Отправляйся туда, кликни их трижды моим голосом, и они выйдут к тебе. Я кричу им: «Лить-поливать, лить-поливать, матушка ваша пришла»,— и они уже знают этот зов. Лиса отпустила перепелку и стала красться к зарослям.
— Лить-поливать, лить-поливать...— позвала она по- перепелиному, а дальше забыла.
— На лису наплевать, на лису наплевать!—весело крикнула перепелка, вспорхнула и улетела. Так лиса и осталась ни с чем.
Через некоторое время шла лиса по опушке леса. Видит — на дереве сидит перепелка. Задумала лиса отомстить ей за прошлое и говорит сладким голосом:
— Перепелка, слышала ли ты, какой указ издал бог?
— Нет, не слышала.
— Так знай же, бог приказал, чтобы отныне все звери и птицы жили в мире и любви, не обижали и не притесняли друг друга. Давай же и мы с тобой помиримся. Спустись, дружок, вниз на землю — я обниму тебя, как сестру.
Перепелка ничего не ответила и вдруг стала растерянно оглядываться по сторонам.
— Что ты там вертишь головой? — нетерпеливо спрашивает лиса.
— Да вот вижу я с дерева, что сюда бегут борзые собаки, да никак их не сосчитаю,— отвечает перепелка.
— Борзые? —ахнула лиса и побежала.
— Постой, постой,— кричит ей вдогонку перепелка,— чего же ты испугалась? Ведь ты сама сейчас говорила, что все звери будут жить в мире.
— А почем я знаю, известен ли этим собакам божий указ? —только и успела сказать лиса и скрылась. |
2